Персонал компании Apple — часть седьмая

Даже самые стойкие поклонники Apple, такие как менеджер по маркетингу Фил Ройбал, через несколько лет были вынуждены признать произошедшие перемены: «Атмосфера изменилась, потому что мы выросли. Появились правила и ограничения, были наняты администраторы. Стало меньше неразберихи. Теперь все происходило по плану. Стало похоже на приличную компанию». Другие выражались жестче. Менеджер по технической документации Джеф Раскин, который в конечном итоге поссорился с Джобсом, говорил: «На первом этапе решения определялись консенсусом и хорошая идея имела шансы на успех. А потом ты словно стоял у грузового состава и дергал его за цепь. А он не двигался с места». Некоторые сотрудники, такие как Рой Моллард, считали, что подразделения, дополнительные уровни управления и усилившаяся специализация ослабляют их влияние. «Моя область деятельности сузилась, и работа стала менее интересной», — вспоминал он.

Для людей, пришедших в компанию со стороны, в частности для Реджиса Маккены, сыгравшего важную роль в формировании Apple, появление вицепрезидента по коммуникациям означало разделение ответственности за связи с общественностью и маркетинговую стратегию. «Ты должен был пройти нескольких человек, прежде чем попасть к тем, с кем привык иметь дело напрямую. Перед тобой выросла корпоративная структура, которая все контролировала». Новичкам такие люди, как Маккена — имевшие связи с основателями компании, — тоже не облегчали жизнь. Наконец было достигнуто соглашение: часть связей с общественностью компания Apple осуществляет сама, а остальное поручается агентству Реджиса Маккены.

Как бы то ни было, появление бюрократии не способствовало воцарению равенства. Существовала явно выраженная неофициальная иерархия, скрывавшаяся за внешней демократичностью. Тщательно культивируемые принципы равенства по большей части оставались миражом. Внешне Apple не была похожа на корпоративную Америку. Никаких выделенных мест на парковке. Джинсы, расстегнутые воротнички, кроссовки — все это считалось допустимым (на самом деле чуть ли не униформой). Никаких роскошных кабинетов, только общее рабочее пространство, разделенное на отсеки невысокими перегородками. Помещения напоминали лабиринт из садовой мебели марки Herman Miller. Время прихода и ухода не контролировалось даже на сборочной линии. Секретарей называли помощниками, а начальника отдела кадров — директором по персоналу. На визитных карточках красовались необычные титулы. Посторонних эта внешняя демократичность могла обмануть. Но сотрудники компании видели суть. Программист Дик Хьюстон выразил мнение, разделявшееся многими его коллегами: «Я

Никогда не считал Apple эгалитарным местом работы».

Во многих отношения разница в положении сотрудников Apple была точно такой же, как и в других компаниях, в чем не хотело признаваться руководство. За исключением завода в Ирландии, в Apple не было профсоюзов. Джобс, гордившийся своим статусом основателя компании, полагал, что появление профсоюзов будет свидетельствовать о его неспособности позаботиться о своих подчиненных; кроме того, он считал профсоюзы виновником многих проблем в других отраслях промышленности. Джобс клялся, что «уйдет в тот же день, когда у нас появится профсоюз». Однако, несмотря на то что в лексиконе компании Apple отсутствовали такие понятия, как «забастовка» и «пикет», разница между производственными помещениями и кабинетами высшего руководства была огромна.

Дон Брюнер, какое-то время проработавший на производстве, вспоминал: «Люди боялись общаться с сотрудниками других подразделений. А тех производство вообще не интересовало. Рабочие были настроены против начальства». Со временем кабинеты начальников переместились в одно здание, а сами они стали называться руководящим персоналом. После того как Apple начала проводить собрания акционеров, эти люди занимали первые ряды, вместе с членами совета директоров. Если не считать присутствия молодых лиц в зале, ежегодные собрания акционеров Apple ничем не отличались от аналогичных собраний в Chrysler или Bank of America.

В молодых компаниях, подобных Apple, появлялись и другие признаки существования рангов. Основное отличие состояло в распределении материальных благ. В Apple, особенно после того, как она стала публичной компанией, разница в оплате труда была гораздо большей, чем, например, у председателя совета директоров и вахтера в таких старых фирмах, как General Motors и Exxon. Компания также выдавала кредиты руководителям высшего звена на приобретение собственных акций или для уплаты большого подоходного налога, а программа участия в прибыли обязательно учитывала должность сотрудника.

Все сотрудники точно знали, кто здесь босс. Появление Скотта, Марккулы или Джобса вызывало у подчиненных дрожь. Небрежное замечание, намек, вскинутая бровь, презрительный взгляд, повышение голоса — все имело значение для подчиненных. Один из остряков назвал это «молниеносным управлением», поясняя: «Все знают, кто тут главный. Слово, произнесенное на ходу в коридоре, двадцатью уровнями ниже вдруг превращается в закон».

Одним из главных признаков статуса был номер, который присваивался сотруднику при приеме на работу, — именно из-за него так переживал Джобс.